Статья посвящена изучению лингвосоциальных аспектов дискурса начала XX в., прежде всего в том виде, в котором они представлены в пьесе Б. Шоу «Пигмалион», написанной в 1912 г. и погруженной в атмосферу Англии того времени. Определение термина «дискурс» дается в соответствии с теорией М. Фуко. Указывается, что любой дискурс неразрывно связан с историческими факторами его порождения, идеологией и – в более широком понимании – мировоззренческими установками людей, живущих в конкретную историческую эпоху. Применяются общенаучные методы наблюдения, интерпретации, индукции; одновременно используется лингвистический методологический инструментарий, представленный лингвопрагматическим и лингвостилистическим подходами к дискурсу. Акцентировать важность и динамичность лингвосоциальных аспектов дискурса позволяет метод критического дискурс-анализа. Установлено, что в основу сюжета изучаемой пьесы положено обсуждение героями ряда, с одной стороны, бытовых, тривиальных, а с другой – философских, и в особенности лингвофилософских, проблем. В результате автор проливает свет на отношение его современников к языку (конкретным языкам) и определенным социальным группам, выделяемым в том числе исходя из степени владения их членов «правильным» английским. Подчеркнут гибридный характер дискурса литературного труда Б. Шоу, заметное место в котором занимают обыденные и обыденно-философские дискурсивные практики. Последние могут как способствовать распространению лингвосоциальных предубеждений, так и образовывать альтернативный дискурс.

   В статье представлен лексико-семантический анализ топонимии эрзянского села Багана Шенталинского района Самарской области. Полученные результаты сопоставлены с материалами исследований автора в других сёлах шенталинской мордвы, в эрзянских населённых пунктах Самарского Заволжья, а также с данными по эрзянским говорам других территорий расселения мордвы-эрзи. Топонимия села Багана и его окрестностей до настоящего времени не подвергалась комплексному исследованию, в то же время подобную работу следует интенсифицировать, поскольку современные демографические процессы способствуют стремительному исчезновению микротопонимии сельских населённых пунктов. Материалы исследования были собраны в селе Багана в течение полевого сезона 2021 года, при этом мы использовали анкету Г. М. Керта, разработанную специально для финно-угорских языков. При работе над собранным материалом использовался лексико-семантический и сравнительно-сопоставительный анализ. В результате проведённых исследований в научный оборот была введена 31 топонимная единица и кластер географической лексики баганского говора эрзя-мордовского языка, выявлены основные характеристики топонимического пространства Баганы, что позволило провести его сравнительный анализ с другими эрзянскими топонимическими пространствами. В исследуемом топонимическом пространстве нашли отражение как особенности баганского говора, так и характерные для шенталинской мордвы вообще черты номинации и семантики названий географических объектов. В целом данное топонимическое пространство обнаруживает общие черты с топонимией, бытующей в сёлах со значительной долей эрзянского населения в Самарском Поволжье на современном этапе: большинство названий происходит из эрзянского и русского языков, в топонимии присутствуют гибридные эрзяно-русские и русско-эрзянские названия, отмечаются главные маркеры эрзянских топонимических пространств: дуальная урбонимная система Ало пе – Вере пе, типичная для мордвы формульность топонимов «определяемое + апеллятив».

   Анализируются и описываются лексико-семантические группы (далее ЛСГ) номинации «Конская сбруя» в якутском языке в сопоставлении с халха-монгольским, бурятским и калмыцким языками.

   Целью исследования ставилось введение в научный оборот в сопоставительном и сравнительно-историческом аспектах номинаций
конской сбруи.

   Для сопоставления привлекался материал из монгольских языков на предмет выявления общих терминов и установления их общетюркской и общемонгольской основ. Материалом исследования послужили
данные словарей привлекаемых языков, а также полевые записи, собранные у информантов во время экспедиций в Монголию, Бурятию. Основные методы – описательный, сравнительный, сравнительно-исторический, метод сплошной выборки. Проведенный анализ позволил определить структуру и семантику рассматриваемых лексических единиц, установить присутствие значительного количества сходств и различий в якутском и монгольских языках. Также в якутском, халха-монгольском, бурятском и калмыцком материалах обнаруживаются как общий для анализируемых языков тюрко-монгольский, так и тюркский, а для якутского языка и русский пласт. Проанализированный и собранный материал позволяет говорить об особенностях якутского языка, отличающих его от других тюркских языков, а бурятский – от всех монгольских, и о том, что сближает якутский язык с бурятским. Из тридцати восьми лексических единиц, относящихся к ЛСГ «Конская сбруя» современного якутского языка, девять единиц представляют монгольские параллели, основная масса которых предположительно проникла из старомонгольского языка в дописьменный период, а фонетическое оформление некоторых из них позволяет отнести их к древнейшим якутско-монгольским контактам.

Статья выполнена на материале одного из германских языков, представленных в Сибири, известного в мире как Plautdietsch, или нижненемецкий язык (диалект) меннонитов. Рассматривается одна из ярких особенностей консонантной системы Plautdietsch – варьирование мягких консонантов k’ / t’ в определенных позициях в слове, прежде всего, в сочетании с гласными переднего ряда (k’int / t’int ‘ребенок’, k’oak’ / t’oat’ ‘церковь’), а также в некоторых консонантных сочетаниях (например, drin’k’ә / drin’t’ә ‘пить’, ma:lk’ / ma:lt’ ‘молоко’). Использование k’ или t’ соответственно считалось некоторыми исследователями маркерами двух диалектов внутри меннонитского языка: k’ – для хортицкого и t’ – молочанского.

С диахронической точки зрения указанные звуки восходят к общегерманскому k, они появились в результате так называемой фризской палатализации. Архивный диалектологический материал подтверждает использование, часто непоследовательное, двух указанных звуков в меннонитских колониях юга России в начале прошлого века.

В населенных пунктах Сибири, где имеется большое количество говорящих на Plautdietsch, по нашим наблюдениям, идет использование форм c t’ по молочанскому типу (t’oat’ ‘церковь’, t’int ‘ребенок’, veat’ ‘неделя’). Однако полевой материал, собранный в местах проживания меннонитских общин, часто удаленно расположенных от крупных городов и населенных пунктов, дает новый импульс к размышлениям о рассматриваемом варьировании. Так, в речи жителей с. Аполлоновка Омской области во всех указанных позициях преобладает использование t’ по молочанскому типу, однако одновременно с этим было зафиксировано использования форм на k’ некоторыми носителями (ma:lk’ / ma:lt’ ‘молоко’, k’in’a / t’in’a ‘дети’), при этом оба варианта использования признаются информантами верными.

Делается предположение о том, что указанные звукотипы (k’ и t’) не могут рассматриваться как консонанты, маркирующие разные диалекты (хортицкий или молочанский) и восходящие к ним современные диалекты, но скорее являются факультативными вариантами.

Изложенные в статье наблюдения, основанные на анализе актуального полевого материала, могут стать началом дальнейших описаний о вариативности языка меннонитов на территории Сибири.

   Модальность – грамматическая и функционально-семантическая категория, отражаемая в текстах различных типов дискурса. Актуальность изучения эпистемической модальности, передающей знание автора о сообщаемой информации и его отношение к ней с точки зрения ее достоверности, определяется необходимостью анализа лингвистических особенностей ее выражения.

   Цель работы – изучение морфологических, лексико-синтаксических и лексических средств выражения модального значения и определение их прагматических функций в англоязычных текстах инженерно-технической направленности.

   Изучение лингвистического компонента в создании научного текста на том или ином языке поможет иноязычным исследователям представлять свои научные аргументы в соответствии с аутентичными особенностями данного языка. Этим определяется теоретическая значимость изучения средств выражения эпистемической модальности как приема аргументации выдвигаемых научных положений, взаимодействия с получателем и выражения интеллектуальной ответственности. Изучение теоретических основ названной проблематики на примере работ зарубежных и отечественных ученых показало, что эпистемическая модальность научного текста реализует, главным образом, свойства субъективизма. Однако в отличие от других типов дискурса эпистемическая модальность научного текста обладает в пограничной степени свойствами объективизма, поскольку характеризуется наличием параметров таких значений, как оценка сообщаемой информации с точки зрения ее достоверности/недостоверности. В исследовании актуализируется положение о том, что категория модальности текста, в том числе научного, не поддается измерению. Определено, что выражение модальности англоязычного текста характеризуется незаметными «переходами» между различными уровнями ее реализации. В качестве некоторых из них рассмотрены языковые средства морфологического, лексико-синтаксического и лексического уровней. Это глагольная категория повелительного, сослагательного и предположительного наклонения, инфинитивные конструкции, модальные слова и лексика модальной семантики различных частей речи с семой ожидания/допущения. Данное исследование показало дополнительную прагматическую направленность средств выражения модальности англоязычного научного текста, определяемую необходимостью ненавязчивого убеждения профессионального сообщества в правильности представляемых сведений и результатов.

   Обобщены имеющиеся теоретико-практические данные научных исследований медицинской коммуникации в адресант-адресатном аспекте в российских и зарубежных работах. Данное исследование основывается на теоретико-методологической базе психолингвистики и учитывает положения теории коммуникации. Методы анализа, синтеза и систематизации применялись для достижения поставленной цели. Представленная информация об изученности психолингвистического аспекта коммуникации между медицинским персоналом и пациентом
систематизирована не только с учетом отличия оказания медицинских услуг в России и за рубежом, но и с учетом возраста участников коммуникации, выбираемых стратегий. Выявлена фрагментарность работ, посвященных изучению коммуникации между врачом и ребенком. Рассмотрены некоторые психологические аспекты коммуникативного поведения ребенка и подростка со взрослым, которые необходимо учитывать врачам в профессиональной коммуникации с юными пациентами и пациентами школьного возраста. Показано, что работы по исследованию коммуникации между врачом и родителем или законным представителем несовершеннолетнего пациента актуальны, но также малочисленны. Зарубежные исследования сфокусированы на коммуникации медсестер и пациента или его родственников, коммуникации больных с потерей голоса. Отечественные работы, выполненные на основе анализа коммуникации между взрослым пациентом и врачом, можно условно разделить на три направления: 1) изучение стратегий участников коммуникации: как обусловленных профессиональными задачами врача, так актуализирующих речевые стратегии; 2) исследование вербальных, невербальных и паравербальных средств актуализации коммуникации между врачом и пациентом; 3) описание и сравнение условий эффективной коммуникации между врачом и пациентом. Проведенный анализ и систематизация данных подтвердили наличие теоретико-методологических лакун в исследовании профессиональной коммуникации между врачом и другими участниками коммуникации. В работах выявлено непреднамеренное смешение понятий «профессиональная коммуникативная стратегия» и собственно «речевая стратегия». Значимым для лингвистических исследований в перспективе считаем и анализ языковых средств, актуализирующих тактики речевых стратегий медицинской коммуникации.

   В работе представлен анализ расхождений между аннотаторами при разметке аргументации в научных статьях, итогом которого является формулирование рекомендаций по стандартизации разметки. Расхождения между аннотаторами исследуются на трех уровнях разметки: при выявлении тезисов (утверждений в составе аргументов), построении связей между ними, определении типовых моделей рассуждения в основе связей. Исследуемым материалом служат 20 аргументационных аннотаций 10 научных текстов двух тематик, где для каждого текста построено два варианта разметки от разных экспертов. В совокупности 20 аннотаций содержат 917 тезисов и 773 аргумента. Разметка каждого текста заключалась в моделировании его аргументационной структуры согласно стандарту Argument Interchange Format, посредством построения ориентированного связного графа с двумя типами вершин: информационными, которые соответствуют тезисам, и вершинами-схемами, указывающими на связи между тезисами и реализуемыми в них типовыми моделями (схемами) рассуждения из компендиума Уолтона. Расхождения между аннотаторами выявляются посредством автоматического сопоставления графов, представляющих аргументационную структуру одного и того же текста, в три этапа: 1) определение тезисов, представленных в одном графе и отсутствующих в другом; 2) обнаружение связей, различным образом соединяющих одинаково выделенные тезисы; 3) выявление различных моделей рассуждения в одинаково построенных связях. Типовые случаи расхождений устанавливаются по итогам экспертного анализа найденных несоответствий между элементами графов с учетом их структурной специфики (расположения тезисов в графе, расстояния между связанными тезисами в исходном тексте, соотношения общих частот моделей рассуждения и числа вызванных ими расхождений). Показано, что соответствия между разметчиками достигают в среднем 78 % на уровне тезисов, 55 % для построения связей, 60 % для определения моделей рассуждения. К типовым случаям расхождения относится выявление тезисов, приводимых без обоснования; построение связей между тезисами в одном абзаце и на расстоянии более чем трех абзацев; выявление двух конкретных аргументационных схем (вызывающих 40 % и 33 % расхождений) и смешение функционально различных моделей рассуждения ввиду разноаспектного восприятия связей аннотаторами. Итогом исследования являются рекомендации по аргументационной разметке, сформулированные для минимизации типовых случаев расхождения на каждом уровне аннотирования.

   Статья посвящена функционированию устаревшей лексики в переводах.

   Цель данной работы – сопоставить русскоязычные переводы «Песни о Роланде» с точки зрения наличия в них различных типов устаревшей лексики.

   Поиск устаревшей лексики проводился методом прямой выборки на материале фрагментов русскоязычных переводов, соответствующих LII-LVI лессам в редакции Ф. Мишеля 1837 г. При составлении списков мы в подавляющем числе случаев руководствовались принципом наличия помет в словарях, указывающих на их статус устаревших или же близкий к нему. Наибольшее количество устаревшей лексики было найдено в переводе Б. И. Ярхо (1934 г.) – 58 случаев (32 архаизма и 26 историзмов). Следом идет перевод Ф. де Ла-Барта (1897 г.) – 54 случая. Из них 24 архаизма и 30 историзмов. Затем по количеству устаревшей лексики следует перевод Б. Н. Алмазова (1869 г.) – 53 устаревшие лексические единицы, в числе которых 36 архаизмов и 17 историзмов и Ю. Б. Корнеева (1964 г.) – 51 случай (26 архаизмов и 25 историзмов). Наименьшее количество устаревшей лексики было обнаружено в переводе А. Н. Чудинова (1896 г.) – 43 случая (25 архаизмов и 18 историзмов). Количество историзмов и лексических архаизмов намного превосходит все другие виды архаизации. Было показано, что соотношение архаизмов и историзмов на нашем материале напрямую не связано со временем создания перевода, так же как и частота встречаемости устаревшей лексики в целом. Это позволяет предположить, что переводческие решения обусловлены, скорее, личным выбором авторов, а не внешними факторами.

Цель обзорной статьи состоит в том, чтобы выявить на основе ключевой лексики ряда рецензий и источников направления концептуализации post-truth era в англоязычной общественно-политической коммуникации. Объектом анализа выступает лексика, репрезентирующая компонент post-truth (постправда или постистина) в медийной сфере. Предметом анализа является понятийная концептуализация компонента post-truth в релевантных словосочетания типа post-truth era (politics, world of politics, politicians, society, age, knowledge and power, condition, campaign etc) в различных авторских источниках. Русским эквивалентом компонента является в данном случае сущ. постправда со значением ‘отказ игроков информационного поля от принципов объективности и достоверности’. Показывается, что экспертные оценки и интерпретации самого феномена в общественно-политическом поле США и Великобритании крайне неоднозначны и часто маркированы скептицизмом. Ясно, однако, что его нельзя понимать буквально, т. е. «по толковым словарям» и что в научно-образовательном дискурсе он, за исключением истории, проявляется иначе: в поле истины и научных фактов, а не житейской правды. У медийного и научно-образовательного проявлений post-truth-подхода обнаружены специфичные наборы ключевых слов. Фейковые «новости» и избирательные кампании не являются конститутивным (главным) признаком посттруферных медиа. На эту роль претендуют концепции буллшита Г. Франкфурта и новой информационной игры С. Фуллера, но никакого формального риторического воплощения они еще не получили. Серьезную попытку описать новую посттруферную риторику предпринял только Ю. Шатин. Обзор показывает, что на самом деле медийный post-truth-дискурс – это проявление глубокого кризиса «канонической» демократии, отражение ее агонального состояния в американо-британской лексике и нарративах.

   Статья посвящена анализу концепта ТРУД в русской картине мира на материале публицистических текстов 1980–2000 гг. Источником материала послужил публицистический подкорпус «Национального корпуса русского языка». Основные когнитивные признаки концепта ТРУД определены путем анализа семантики, прагматики и контекстных партнеров основных лексем-репрезентантов концепта ТРУД, проанализирована выборка из 500 контекстов. Концепт ТРУД в публицистическом дискурсе характеризуется сложным набором когнитивных признаков, что говорит о многоуровневой структуре данного концепта. Для построения модели концепта, учитывающей направления трансформации концепта в период разрушения идеологической доминанты (ослабление цензуры в позднем СССР и в постсоветский период) выявленные признаки были разделены на три группы: антиидеологические (признаки, направленные на изменение оценочного вектора восприятия ранее идеологизированных характеристик), онтологические (признаки объективного и субъективного характера, связанные с представлениями об основных характеристиках фрагмента реальности) и социальные (признаки, сформированные под влиянием социальных факторов и быстро меняющиеся в период социально-исторических изменений). В результате анализа делается вывод о значительном влиянии советского режима и исторической обстановки на языковое сознание и ментальность носителей языка на понятийном и ценностном уровнях. На основе анализа концепта ТРУД разработана общая схема трансформации структуры лингвокультурного концепта в период разрушения идеологемы, включающая трансформацию основных элементов сценария концепта и изменение блоков признаков в соответствии с тремя выделенными группами. В структуре концепта ТРУД основные изменения связаны со следующими блоками: субъект, объект, характеристики труда, результат, процесс и адресат труда. Наиболее существенные изменения, связанные с деидеологизацией, затронули блоки представлений о субъекте и адресате труда (разрушение представлений о коллективном труде на благо страны).

   В статье рассматриваются проблемы методологии исследований языкового сознания вообще и языкового сознания студента в частности. Многие исследования языкового сознания не отличаются по методологии от исследований ментального лексикона, поэтому важнейшим отличием исследований языкового сознания от исследований ментального лексикона должны быть процедуры обработки и теоретического анализа полученного эмпирического материала. Анализ ряда психолингвистических исследований автора статьи к формулировке основных методологических принципов изучения языкового сознания студента – это, во-первых, выбор языковых знаков для изучения, отражающих регулярную деятельность некоторой группы носителей языка; во-вторых, особый метод обработки эмпирии, отражающий закономерное, а не случайное влияние на нее (эмпирию) со стороны регулярной деятельности и личностной оценки.